Право древнего Египта и Законы Хаммурапи
Право Древнего Египта
Сегодня мы поговорим, пожалуй, о самом древнейшем в мире законопроекте. Это Законы Хаммурапи – шестого царя первой вавилонской династии, которые были найдены французской экспедицией в 1901 г. в Сузах (столица Элама). Сейчас этот древнейший «правореликтовый» шедевр хранится в Луврском музее в Париже. В первую очередь, поражает хронология: 1792 - 1750 гг. до н. э.!
Очевидно, существовали и более ранние законы. Например, Законы Древнего Египта. Египет был высокоразвитым государственным устройством во всех сферах, в том числе и правовой. Однако ни одного полного свода законов до нас не дошло.
Можно вспомнить «Палермский камень» — плита из черного базальта (диорита), содержащая запись о периоде истории Древнего Египта в несколько веков, начиная с додинастического времени (запись о правлении фараона Тиу, не оставившего письменных свидетельств о себе, является первым упоминанием о правлении фараонов вообще).
С 1877 года фрагменты этой плиты находятся в музее г. Палермо (Италия), отсюда и название «Палермский камень». Один фрагмент камня есть в музее Питри Лондона.
Вся плита, видимо имела более 2 м в высоту и свыше 60 см в ширину. Несколько незначительных кусков этой плиты — в музеях Каира и Лондона. Текст анналов был высечен при V династии (2400 г. до н. э.) и охватывает период в 6—7 столетий, начиная с 0-ой династии (это конец 4-го тыс. до н. э.). «Палермский» камень является важнейшим источником по хронологии Древнего Египта, содержит ценные сведения об экономической, военной и религиозной политике фараонов.
Первая строка камня указывает на семь додинастических фараонов, среди них: Вазнер (правил между 3100 и 3050 годами до н. э.), Хсекиу, Теш, Тиу правившие Нижним Египтом в конце IV тысячелетия до н. э. Кроме имен фараонов, ничего больше о них не известно.
Возможно, «Палермский камень» и содержал некие правила поведения. Но здесь надо сказать о полном авторитаризме фараонов, который решал все экономические, финансовые и вопросы в государстве.
Так продолжалось на протяжении всей истории Древнего Египта вплоть до последней 33-й династии египетских фараонов, в которой, к тому же и последней царицой эллинистического Египта из македонской династии Птолемеев (Лагидов), была прекрасная и обаятельная Клеопатра VII Филопа;тор (др.-греч. ;;;;;;;;; ;;;;;;;;;, 69 — 30 гг. до н. э.). То есть до тех пор, пока Египет не превратился в римскую провинцию.
Но вернемся к фараонам. Например, с царствования фараона Сети I, правившего приблизительно в 1290 — 1279 годах до н. э. из XIX династии (сын Рамсеса I и царицы Сатра), начинается новая эпоха блестящих побед фараона и воспевания славы его царствования.
Сохранилось несколько декретов фараона Сети I в пользу храма Осириса, в которых устанавливаются суровые наказания за расхищение достояния храма.
Существует изображение одного из величайших фараонов Древнего Египта Рамсеса II (его правление зафиксировано приблизительно в 1279 — 1212 годах до н. э.). Он происходит из XIX династии и был сыном Сети I и царицы Туйи. Рамсес II, сидя на троне, говорит своему хранителю печати: «Призови знатных, которые ждут перед [залом приемов], чтобы я услышал их мнение об этой стране. Я сам рассмотрю это дело».
И вот рисуется такая картина. Советников тут же представляют перед лицом живого бога, как самых простых смертных, так как даже им не разрешалось смотреть на божественный лик фараона. Они целуют перед ним землю и узнают, о чем идет речь. Но высказывать прямо свое мнение и поделиться опытом, не только грубейшее нарушение этикета, но и возможность поплатиться своей собственной жизнью. Поэтому они дают весьма корректные ответы, связанные с сообщением фараона о намерении завершить строительство храма в Абидосе: «Если ты сам скажешь отцу твоему Хапи, отцу Богов, чтобы он поднял воду на гору, он сделает все согласно твоим замыслам, о которых ты нам поведал, ибо твои божественные предки любят тебя больше всех царей, что были до тебя со времен Ра».
Кстати, на гранитной стеле, впоследствии, зафиксируют, успех этого мероприятия.
Птолемей II (царь Египта в 283-246 годах до н. э.) не только укрепил экономическое и политическое положение Эллинистического Египта, но и в 273 г. до н. э. заключил союз Птолемеев с Римом. Птолемей II успешно проводил политику раздачи земельных участков крупным вельможам. Запретил обращать свободных в рабство. Положил начало обожествлению фараонов птолемеевской династии, основав культы своих родителей Птолемея I и Береники I, а также своей второй жены и родной сестры Арсинои II, вдовы Лисимаха (женитьбе на ней он обязан именем Филадельфа).
Поэтому, можно сделать заключение, что главным судьей всего Египта был фараон. Хотя говорить с определенной уверенностью о том, что фараон занимался законодательством, нельзя. Были у фараона многочисленные помощники. Визири – одни из немногих, которые выполняли административные функции.
Визирь, или, по-египетски,– чати, был правой рукой фараона. В истории Древнего Египта были нередки случаи, когда визири были фактическими правителями всего Египта. Но даже в те времена, когда власть царя Египта – его бога была сильна, визири были очень могущественными фигурами. Так, Херихор был визирем Рамсеса XI и сумел узурпировать власть и поделить Египет со Смендесом.
Рахотеп II – визирь Рамсеса II, являлся Высшим жрецом Ра, Высшим жрецом Птаха.
А жрецы, в свою очередь, служители храма и хранители его имущества, вели учет храмового имущества, осуществляли контроль за возделыванием храмовых полей и снабжением продуктами.
Предполагаем, что визирь в Древнем Египте выполнял не только обязанности, связанные с хранением священных тайн, но и был светским администратором.
Его функции сводились к следующему: издание законов, повышение в чинах, установление пограничных знаков, обязанности судьи, осуществление высших полицейских функции. Кроме того, визирь являлся и председателем шести судебных палат.
Еще одним главным сановником государства являлся главный казначей, который управлял всем материальным движимым и недвижимым имуществом, осуществлял надзор за соблюдением всех экономических указов фараона и контроль за налоговым сбором.
Следующий по статусу и рангу были «начальник работ» и сановник, управляющий «домом оружия». Должность первого предполагала наблюдение за оросительной и ирригационными системами. В обязанности управляющего «домом оружия» входило комплектование и обеспечение армии фараона. Кроме того, он нес ответственность за строительство всевозможных оборонительных сооружений и крепостей.
Для ознакомления с состоянием дел на местах главными лицами государства проводились ежегодные или ежемесячные смотры — объезды областей и переписи населения.
Вся власть в египетских провинциях была сосредоточена в руках номарха. Еще в период Древнего царства ном представлял собой небольшие сельские общины и сельские поселения (номы), во главе которых стояли общинные старосты и советы — джаджаты. Однако с образованием единого государства главы номов фактически потеряли свою самостоятельность. Номархи назначались самим фараоном или главными управленцами государства.
Особая роль в административном аппарате отводилась писцам. От них требовались особая точность и безупречное знание египетского делопроизводства. Они проводили регулярные переписи и два раза в год составляли кадастр земельного фонда фараона.
Наказание осужденных преступников назначалось фараоном, и поэтому относящиеся к делу документы отсылались к нему для резолюции, в то время как жертвы ожидали своей участи в заточении.
Однако, по информации, содержащейся в папирусах Древнего царства, (ныне хранятся в Берлинском Новом музее (Neues Museum); Санкт-Петербурге в Государственном Эрмитаже (№ 1116А); в московском Музее изобразительных искусств им. А. С. Пушкина (№ 4658); в Копенгагене (папирус Карлсберг, VI-С) можно сделать вывод о том, что апеллировать к фараону можно было всегда.
Исторически складывалось так, что спорящие наследники также проходили непосредственно через «руки» фараона. К тому же, все земли, пожалованные фараоном, передавались на основании царских декретов, заносившихся в «царские писания» в канцеляриях визиря.
Законы Хаммурапи
В 1902 году французская археологическая экспедиция проводила раскопки одного из древнейших городов Месопотамии Сузы (на территории современного Ирака). Среди предметов материальной культуры, многочисленных глиняных табличек с текстами, написанными клинописью, была обнаружена сенсационная находка. Один из участников экспедиции вспоминал: «Это была конусообразная базальтовая стелла 2,25 м высоты. Наверху, на лицевой стороне стеллы находился рисунок, изображающий бога солнца Шамаша, вручающего свиток документов знатному человеку царского обличья. Мы сразу поняли, что перед нами прекрасное произведение древневавилонского изобразительного искусства. Под рисунком свод клинописных знаков...».
Но ценность находки еще более возросла, когда, доставив ее в Париж, в Лувр национальный музей Франции, ученые поняли, что перед ними не столько памятник искусства, сколько изумительное творение древнего законодателя. Это был знаменитый памятник древневосточного рабовладельческого права (в разных источниках встречаются такие названия, как законник или кодекс) царя Вавилона Хаммурапи.
Итак, Законы Хаммурапи высечены на черном базальтовом столбе, который в качестве трофея был увезен эламитами из Вавилонии в XII в. до н. э. Законы Хаммурапи содержат 282 статьи, но на столбе сохранилось 247 статей. 35 статей были выскоблены, очевидно, по приказу эламского царя. Впоследствии недостающие статьи были восстановлены на основе фрагментов дубликатов, найденных в Сузах, в библиотеке ассирийского царя Ашшурбанапала (669 - около 630 г.г. до н.э. ) в Ниневии.
Клинописный текст состоит трех частей: введения, законов и заключения. В первой и последней части Хаммурапи характеризует себя и свое правление, а также указывает цель составления законов: чтобы сильный не угнетал слабого и т.д. В верхней части лицевой стороны столба изображен Хаммурапи, стоящий в молитвенной позе перед сидящим богом солнца и правосудия Шамашем, вручающим ему законы.
Текст законов начинается с торжественного, эпического вступления, в котором провозглашается добродетель царя: «Когда славнейший Анум, царь Ануннаков, и Эллиль, владыка небес и земли, устанавливающий судьбы страны, вручили Мардуку, первородному сыну Эйи, главенство над всеми людьми, возвеличили его среди Игигов, назвали Вавилон его славным именем, возвысили его над четырьмя странами света и установили в нем вечное царствие, чьи основания прочны, подобно небесам и земле, тогда-то меня, Хаммурапи, правителя заботливого и богобоязненного, дабы справедливость в стране была установлена, дабы погубить беззаконных и злых, дабы сильный не притеснял слабого, дабы подобно Шамашу, над черноголовыми я восходил и страну озарял, Анум и Эллиль, дабы плоть людей была ублаготворена, назвали по имени».
Однако пролог содержит и уникальную фразу: «Справедливость вечна». Этакий реверанс в сторону демократии. А что же на самом деле?
Но вначале о технико-юридической стороне дела.
Разделение на отрасли права (уголовное, гражданское право) отсутствовало, как собственно, и вся древняя система права. Поэтому отраслевую логику кодификации здесь увидеть нельзя. Законы Хаммурапи содержат несколько сот правовых норм, относящихся, если употреблять современную терминологию, как к уголовному, так и к гражданскому (а также и к процессуальному) праву.
Текст Законов не имеет соответствующей нумерации. Однако современные ученые-юристы Законы Хаммурапи разбили на соответствующие статьи или пункты, и снабдили нумерацией. Всего таких пунктов – 282.
Непосредственно к цивилистике относятся:
Пункты 42 – 88, которые регулируют операции с недвижимостью и ответственность за правонарушения, касающиеся этого имущества.
Пункты 89 – 126, регулирующие торговые и коммерческие операции.
Пункты 127 – 195, регулирующие семейное право.
Пункты 215 – 282, которые регулируют операции с движимым имуществом, включая наем имущества.
Законы Хаммурапи был составлен в казуистической форме (частного случая - казуса).
Поэтому и любое грандиозное сооружение подлежало защите, как от природных сил, так и от внутренних врагов. Так величайший канал «Река Хаммурапи», приносящий изобилие воды Шумеру и Аккаду, как раз стал таким казусом.
Так по весне воду из арреков (резервуаров) или прямо из реки на 2 - 3 дня выпускали на поля, чтобы земля стала влажной и мягкой. После смягчения земли её спускали.
После спуска воды на поле выпускали волов, у которых копыта были замотаны тряпками. Волы, гуляя по полю, разрыхляли землю и, одновременно, вытаптывали сорняки. Затем мотыгами рыхлили землю (а в боле поздние времена выпускали быков с плугами) и сеяли. В летние месяцы вода для полива доставлялась на поля по небольшим каналам или с помощью деревянных ведр, множество которых было найдено археологами на месопотамских полях.
Весь этот процесс подготовки земли был достаточно сложен, учитывая уровень техники того времени, и поэтому нередко происходили крушения дамб, что могло привести к весьма печальным последствиям, так как сев происходил не одновременно и, в результате крушения дамбы при подготовке земли одним общинником, могла быть залита уже подготовленная и засеянная земля другого общинника. Вероятно, это случалось достаточно часто, потому Законы Хаммурапи и установили наказание за халатное отношение к ирригационным сооружениям.
В Законах Хаммурапи четыре статьи специально предусматривают наказания за различные случаи небрежности или невнимательности земледельца-общинника к оросительным сооружениям на своём участке (п. п.53, 54, 55, 56). В случае их прорыва и затопления поля соседей он должен был возместить ущерб (п.53):
«Если человек не укрепит плотину своего поля и, вследствие того, что плотина не была укреплена им и в его плотине произойдет прорыв, а водой будет затоплена возделанная земля общины, то человек, в плотине которого произошёл прорыв, должен возместить ущерб за хлеб, который он погубил».
В противном случае его имущество и его самого продавали в возмещение соседям ущерба (п.54 ):
«Если он не может возместить ущерб за хлеб, то должен отдать себя (?) или серебро, полученное от продажи (?) своего движимого имущества, и это серебро должны разделить между собой люди из общины, которая возделывала хлеб, погибший под водой».
Урожай жали серпами, причем в сборе урожая участвовали, в основном, женщины. После сбора происходила молотьба – зерно разбрасывали по полю и ездили по нему повозками или специальными салазками с заострёнными концами. После этого веяли и мололи. Наиболее популярной культурой для выращивания в Мессопотамии был ячмень и кунжут.
Но Мессопотамия, славилась неблагоприятными условиями для ведения сельского хозяйства и, вследствие этого, земля ценилась достаточно высоко. Надо отдать должное суровости наказаний за порчу земли, установленной в п.п.42, 43, 44. Например, п.43 (речь идет об арендаторах):
«Если он не обработает поле и бросит его, то он должен отдать хозяину поля хлеб в объеме (?), выращенном его соседями, а поле, которое он бросил, должен вспахать, взборонить и вернуть хозяину».
Главной выращиваемой культурой в садах, судя по Законам Хаммурапи, была финиковая пальма, о которой упоминается в пунктах 64 и 66. Причем самым распространённым способом садоводства была сдача хозяином земли или целины другому человеку в аренду на определенный срок для создания целого сада. Однако из плодов труда арендатора хозяин выбирал свою долю первым ( п. 60 ):
«Если собственник даст садоводу поле для выращивания сада, а садовод посадит сад и будет растить его в течение 4-х лет, то на пятый год хозяин сада и садовод делят урожай между собой поровну; хозяин сада должен выбрать и взять свою долю первым».
Ели садовод недобросовестно выполнял свои обязанности, то та часть сада, которая осталась невозделанной, при разделе должна войти в долю садовода (п.61). То есть, de jure доля была, а de facto отсутствовала. В случае же полного невыполнения своих обязанностей садоводом действовал п. 62, гласящий, что и в этом случае садовод должен выплатить арендную плату полностью, и к тому же эту землю, перед тем как отдать хозяину, должен обработать. Но к счастью это правило не распространялось на целинные земли.
Скот (овцы, быки) являлся ценной вещью. Обладать скотиной мог не всякий, а только достаточно состоятельный человек. Обработка земли требовала больших усилий, и без помощи животных было бы очень трудно обойтись.
Поэтому существовали различные виды ответственности пастухов за потраву, а также за любой другой ущерб, происшедший в стаде по вине пастуха (п.п.263 – 265, 267). Кроме того, в п.п. 244 - 251 подробно рассматриваются различные случаи найма скота, а также возмещение убытков, связанных с этим наймом.
Интересен и занимателен п. 188: «Если какой-либо ремесленник возьмет малолетнего в воспитанники и научит его своему ремеслу, то он не мог быть возвращен (в семью) обратно по суду». Речь, очевидно, шла о сохранении определенного «know how». Передав навыки ученику, ремесленник, таким образом, раскрывал секреты или технологию своего производства. Поэтому как предполагается, Закон защищал ремесленника от конкурентов.
А вот и первые признаки такой фикции, как юридическое лицо: «Если человек даст человеку серебро в порядке товарищества, то прибыль или убыток, которые они получат, они должны перед богами разделить поровну» (скорее всего, в храме бога Шамаша, покровителя купцов ).
Возможно, что ситуация с партнерством складывалась и таким образом: один из партнёров участвовал в товариществе своими деньгами, а другой осуществлял управление предприятием. Скорее всего, по достижении определенной цели (допустим организовал доставку на рынок определенного товара) «управляющий партнер» возвращал «вкладчику» его капитал, а прибыль или убыток делился между партнёрами поровну.
Но, в основном, торговые компании осуществлялись, Шамаллумами (торговыми агентами) и Тамкарами (государственными служащими), находящимися, как правило, в метрополиях. Тамкар мог выступать и как частный купец-предприниматель. Поэтому чаще всего между Тамкарами и Шамаллумами отношения строились примерно так: Шамаллум был мелким странствующим торговцем, действовавшим отчасти на собственный страх и риск, но главным образом в качестве агента на службе у Тамкара. Тамкар снабжал Шамаллума либо деньгами, либо товарами, которые тот пускал в оборот.
Вот что по этому поводу упомянуто в п. 100: «Если Тамкар даст Шамаллуму серебра для продажи и покупки и пошлет его в путешествие, а Шамаллум в путешествии будет умножать доверенное ему серебро, то если там, куда он отправится, Шамаллум получит прибыль, то он должен подсчитать проценты от серебра, сколько взял, и затем должен сосчитать свои дни и удовлетворить Тамкара ".
Однако величина торговой прибыли была, видимо, очень значительной, ибо Шамаллум обязан был в любом случае вернуть Тамкару удвоенный капитал (о чем говорится в п.101 ), т. е. минимальная прибыль равнялась 100 процентам, а максимальная, следовательно, могла быть намного выше. И лишь в том случае, если Тамкар предоставлял Шамаллуму беспроцентный займ, тот должен был вернуть ему основную сумму даже в том случае, если он не получил никакой прибыли (п. 102). Участие в торговых операциях, следовательно, было гораздо более выгодным делом, нежели просто передача денег в долг.
Регулировался в Законах и своего рода форс-мажор. В п. 103 не предусматривается ответственность Шамаллума, если он вдруг стал жертвой грабежа: «Если на пути неприятель отнимет у него все, что он вез, то Шамаллум должен поклятся богом и быть свободным от ответственности «.
Помимо денег Тамкар мог дать Шамаллуму любое движимое имущество для продажи ( п. 104 ). В этом случае Шамаллум должен был отдать Тамкару всю выручку и получить документ с печатью: «Если Тамкар даст Шамаллуму хлеб, шерсть, масло или любое другое имущество для продажи, то Шамаллум должен подсчитать серебро и вернуть Тамкару. Шамаллум должен получить документ с печатью о серебре, которое он дал».
Здесь мы наблюдаем сделку похожую на поручение либо комиссию, но без вознаграждения. В данном случае такие отношения выстраивались исключительно на доверии.
Нарушение доверия могло привести к ответственности. Так, если Шамаллум взял у Тамкара серебро и затем отпирается в получение этого серебра, то Тамкар должен был изобличить его перед Богом и свидетелями, и Шамаллум был обязан вернуть взятое серебро в троекратном размере (п.106 ). Если же Тамкар совершал аналогичный поступок против своего Шамаллума, то он подвергался еще более тяжкому наказанию: он обязан был вернуть серебро Шамаллуму в шестикратном размере (п. 107). Налицо – воплощение принципа справедливости в Законах. На самом деле как он реально действовал?
Законы Хаммурапи уделяют большое внимание аренде недвижимости (в первую очередь полей и садов ), а также закладу и обеспечению ссуд.
Существовало два вида земельной аренды: с уплатой определенной денежной суммы вперед или с уплатой доли урожая (при аренде сада – до 2/3) после уборки. Льготные условия предоставлялись в том случае, если в аренду отдавался необработанный участок (речь идет о так называемой «мертвой земле», подвергшейся затоплению во время одного из больших половодий). В этом случае арендная плата производилась только начиная с четвертого или пятого года. Причем если человек, арендуя эту целинную землю, не обрабатывал, то это не освобождало его от взятых им на себя обязательств по обработке земли:
«Если человек арендует на 3 года целину для поднятия, но, по лености, не возделает поля, то на четвертый год он должен поле вспахать, вскопать и взборонить и вернуть поле хозяину поля, а также отмерить ему по 10 курру хлеба (1 курру=151, 56 литра) за 1 бур (6,35 га)» ( п. 44 ).
Важно то, что Законы учитывали и различные природные катаклизмы. Об этом подробно описано в п.п. 45, 47, 48. Например, в п.48 предусмотрено, что при засухе или при наводнении, повлекшие гибель урожая, заимодавцу можно было не возвращать ни урожай, ни проценты. Кстати п. 266 определял, что пастух не несет ответственности, если падеж в загоне произошел по воле Бога.
Объектом аренды могла быть не только недвижимость, а также любое движимое имущество. Так, для осуществления торговых операций нуждались многие, поэтому приходилось нанимать транспорт. Водный путь был самым оптимальным средством осуществления торговых сделок.
«Если человек наймет корабельщика, он должен давать ему 6 курру хлеба в год»(п.269).
Скот не только продавался, но и нанимался. В частности п.п. 241 - 249 регулируют последствия возможных конфликтов между арендатором и хозяином животного. Например, в п. 249 говорится, что: «Если человек наймет быка и его поразит Бог, так что он падет, то человек, который нанял быка, должен произнести клятву Богом и быть свободным от ответственности».
Ростовщичество, как известно, существовало в разных странах и Вавилон, конечно же, не был исключением. Если богатые могли обеспечить себе хорошую жизнь, то бедные, а таковых было, естественно, большинство вынуждены были хоть как-то сводить концы с концами и, пытаясь достать хоть немного денег, прибегали к займу.
Существовал большой процент по предоставленному займу, но тем не менее Законы Хаммурапи защищали свободных общинников от злоупотреблений со стороны кредиторов. Так, устанавливался предельный размер ссудного процента: 33% с хлеба и 20% с серебра ( п. 89 ). Кредитор, взыскавший более высокий процент, терял то, что давал( п. 91 ). Определена также ответственность кредитора за всякого рода мошенничество при расчетах ( п. п. 92 - 94 ), причем в некоторых случаях спорная сумма могла быть взыскана с недобросовестного кредитора в двойном размере. Должник имел право расплачиваться с кредитором любыми материальными ценностями, а не только теми, которые взял в долг ( т. е. например, зерном вместо денег и т. п. (п. 96 ). Самоуправное изъятие имущества в счет долга каралось утерей прав на получение долга с возвращением должнику всего изъятого ( п. 113 ):
Если человек имеет за человеком долг хлебом или серебром и без ведома хозяина хлеба, возьмет хлеб из житницы или с гумна, то этого человека изобличают в изъятии им хлеба из житницы или с гумна без ведома хозяина хлеба, и он должен вернуть весь взятый им хлеб, а также теряет все, данное им в долг».
Тут же речь идет и о торговых и кредитных сделках содержательниц питейных домов (п. п. 108 - 111 ). За обвешивание они караются смертной казнью – утоплением:
«Если корчемница не принимает хлеб в уплату за сикеру (крепкий старинный древнерусский алкогольный напиток, приготовленный путем брожения фруктовых соков или кваса с последующим добавлением пчелиного мёда и этилового спирта; похож на медовуху), принимает серебро по слишком большой гире и тарифное количество сикеры уменьшает по отношению к тарифному количеству хлеба, то эту корчемницу должны изобличить и бросить ее в воду ".
Законы содержали указания о регулировании брачно-семейных отношений, которые носили патриархальный характер (закрепляли власть домовладыки и неравенство супругов, полное подчинение детей отцу). Без заключения договора брак считался недействительным. Тесть мог требовать от будущего зятя выкупа за дочь, но и был обязан дать ей приданое. В случае смерти мужа, распада семьи не по вине жены ей разрешалось взять свое приданое обратно. Если муж изменял жене или без основания обвинял ее в неверности, жена могла взять приданое и вернуться к своим родителям. В отдельных случаях жена имела право заключать имущественные сделки. Но из этого не следует делать вывод, что супруги были равноправны. Для мужчины допускалось многоженство. Закон признавал возможность усыновления детей от рабыни. Домохозяин имел огромную власть над членами семьи, мог заставить их трудиться как рабов, продать в рабство, отдать в жрицы свою дочь, отсечь сыну пальцы рук, если последний его ударил. Брак прекращался со смертью одного из супругов или на основе развода, который был легко осуществим для мужа (в случае болезни жены или если он уличил последнюю в растрате совместного имущества и др.).
Жена была вправе требовать развода лишь в особых случаях: 1) при необоснованном обвинении ее в прелюбодеянии; 2) при нарушении мужем верности или оставлении им дома и местности.
В некоторых случаях субъектом права могла быть и женщина, прежде всего если она - жрица. В отношении имущественных прав жрицы почти ничем не отличались от мужчин. Замужняя женщина тоже могла иметь в некоторых случаях отдельное от мужа ( полученное из отцовского дома ) имущество ( п. 150 ) и обезопасить себя от ответственности за его долги, сделанные до женитьбы ( п. 151 ). Известными имущественными правами пользовалась также и вдова: она получала свое приданное и вдовью долю, если муж дал ее ей. Если же муж при жизни не оставил супруге вдовьей доли, то она получала из наследства долю, подобную доле одного наследника. В любом случае она могла и дальше жить в доме своего мужа, правда не могла распоряжаться им, «отдавать за серебро «. Причем ее дети не могли насильно выселить ее из дома ( п. 171 и 172).
Из документов известны случаи, когда женщины выступают контрагентами в различных сделках, но, за исключением жриц ( и гетер - они тоже считались служащими богине любви Иштар), они всегда выступают в этих сделках совместно с мужем, братом или сыном.
Дети обычно становились полноправными лишь после смерти отца и наследования семейного имущества. Законы Хаммурапи и здесь тоже вносят некоторые правовые особенности: так, отец мог лишить сына наследства, если тот дважды совершил тяжелый грех против него ( п. п. 168 и 169 ): «Если он совершил по отношению к отцу тяжкий грех, достаточный для лишения его наследства, они ( судьи ) должны на первый раз простить его; если же он совершил тяжкий грех во второй раз, то отец может лишить его наследства».
Отец также мог признать детей от рабыни своими собственными детьми, со всеми вытекающими отсюда правами, посредством формулы «Мои дети», и после смерти отца они получали свою долю наследства наравне с законными детьми, но даже если он их таковыми и не признавал, они после его смерти все равно получали свободу и их мать тоже, правда в этом случае они уже не могли претендовать на наследство ( п.п. 170 и 171).
Вообще, семейные отношения видимо играли в Вавилоне достаточно большую роль.
Брак в Вавилоне, как и везде, считался законным при соблюдении определенных юридических формальностей: необходимо было заключить брачный контракт, причем при свидетелях ( обычно устный ), а иначе этот брак не имел законную силу ( п. 128 ): «Если человек возьмет жену и не заключит письменного договора, то эта женщина – не жена».
Неверность со стороны жены каралась смертью ( п. 129 ). Были установлены подробные правила для обвинений такого рода ( п.п. 130 - 136 ). При определенны обстоятельствах она могла быть и оправдана. Например, в п. 134 говорится: " Если человек будет уведен в плен, а в его доме нет средств для пропитания, то его жена может войти в дом другого; эта женщина не виновна».
Если же жена в отсутствие мужа могла прокормить себя, но вошла в дом другого, то этот случай приравнивался к измене и, соответственно, карался смертью ( п. 133 ).
Правда эти законы о супружеской неверности распространялись только на женщин, муж же, наоборот мог сожительствовать с рабынями и прижитых с ними детей признавать своими законными детьми ( п. 170 ). Смертной казнью он карался лишь в том случае, если соблазнил жену свободного человека, хотя если муж этой женщины хотел простить ее, то ему тоже могли сохранить жизнь ( п. 128 ).
Законы предусматривали и то, что если муж будет изменять ей с свободными, то жена могла забрать свое приданое и уйти в дом своего отца ( п. 142 ).В определенных обстоятельствах: болезнь жены ( п. 148 ), женитьба на жрице, которой не позволялось иметь детей ( п. 145 ), плохое поведение жены ( п. 141 ) муж мог взять вторую жену.
Целью такого брака являлось рождение детей, которые унаследуют семейное имущество и будут поддерживать культ предков.
А вот занимателен п. 141: «Если жена человека, которая живет в доме человека и вознамерится уйти и станет поступать расточительно, станет разорять свой дом, позорить своего мужа, то ее должны изобличить, и если ее муж решит покинуть ее, - он может покинуть ее; он может в ее путь не давать ей никакой разводной платы. Если ее муж решит не покидать ее, то муж ее может взять замуж другую женщину, а та женщина должна жить в доме своего мужа, как рабыня».
Речь очевидно идет о некой эмансипации, где женщине предоставлялись равные права с мужчиной, но скорее всего более формальной нежели реальной.
Судебный процесс в Вавилоне был устным и состязательным. Дела возбуждались лишь по жалобе заинтересованной стороны, а в ходе процесса каждая из сторон должна была доказывать свои утверждения. Протоколы не велись, хотя некоторые важные моменты могли фиксироваться и письменно. Решения и приговоры были устными. Основным доказательством на суде были свидетельские показания ( п. п. 9 - 11 ). Например п. 9:
«Если человек, у кого пропало что-либо, схватит пропавшую вещь в руках другого человека, и тот, в чьих руках будет схвачена пропавшая вещь, скажет: « Мне продал продавец, я купил, мол, при свидетелях, а хозяин пропавшей вещи скажет: «Я представлю свидетелей, знающих мою пропавшую вещь», то покупатель должен привести продавца, продавшего ему вещь и свидетелей, при ком он купил; также и хозяин пропавшей вещи должен привести свидетелей, знающих его пропавшую вещь. Судьи должны рассмотреть их дело, а свидетели, при которых была произведена покупка, и свидетели, знающие пропавшую вещь, должны рассказать перед богом то, что они знают, и тогда продавец - вор, его должны убить; хозяин пропавшей вещи должен получить свою пропавшую вещь обратно; покупатель должен взять отвешенное им серебро из дома продавца».
В этом пункте, как нельзя лучше, зафиксирована важность свидетельских показаний на суде, причем если свидетелей не оказывалось по близости, то, как написано в п. 13, суд переносился на 6 месяцев, в течение которых человек должен был отыскать своих свидетелей.
При отсутствии иных способов установления истины прибегали к «божьему суду «, который мог иметь две формы:
